Триллер
Ты прильнула к его телу, такому теплому и родному; но он отшвырнул тебя. Бросил тебя совсем одну на холодном полу, и ты безнадежно осталась лежать бесформенной кучкой. Вы были вместе всего два дня, а потом ты стала не нужна ему. Ты чувствуешь себя грязной.
В комнату вошла она – его жена. Увидела тебя. О, сколько ненависти в ее глазах! За что? Разве ты виновата? Он просто использовал тебя, а потом бросил здесь, как какую-то ненужную тряпку.
Она грубо хватает тебя и волочет за собой. Боже, куда? Что она собирается с тобой сделать? Она швыряет тебя в тесную железную клетушку и захлопывает дверь. Ты слышишь щелчок замка. Вы смотрите друг на друга через маленькое круглое окошко из толстого стекла: ты с отчаянием, она с решимостью. Ты билась бы в это окошко и кричала, если б могла. Но есть ли в этом смысл? В ее глазах читается приговор. Нажав комбинацию кнопок на пульте, она уходит, оставив тебя один на один со своей судьбой.
Ты слышишь еще один щелчок и какой-то гул. Что это? Камера начинает быстро заполняться водой. О нет! Неужели таким и будет твой конец?! Вода все прибывает, скоро она покроет тебя целиком. Спасения нет. Ты не в силах вынести переполняющие тебя отчаяние и ужас. Агония. Свет меркнет, пол уходит из-под ног, мир переворачивается.
Каким-то чудом ты выжила, но слишком скоро тебе суждено понять, что смерть была бы избавлением. Они вытаскивают тебя из камеры пыток, мокрую, продрогшую, бесчувственную. У тебя не осталось никаких сил для сопротивления. Они несут тебя на руках, а потом подвешивают на крюке в каком-то темном и холодном месте. Ты повисаешь безвольной тряпкой и погружаешься в тяжкое забытье. Минуты и часы перестают иметь для тебя какой-либо смысл, сливаясь в болезненную бесконечность.
Первые солнечные лучи согревают тебя, а чириканье птиц возвращает из небытия. Ты понимаешь, что висишь напротив огромного панорамного окна, за которым находится просыпающийся город. Сначала улица внизу пустынна, потом ты видишь первых прохожих, спешащих на работу. Ты чувствуешь сквозняк и замечашь, что окно слегка приоткрыто. Это вселяет в тебя надежду. Возможно, кто-то заметит тебя и это станет твоим спасением? Ты раскачиваешься и изо всех сил бьешься в стекло. Но либо сил осталось слишком мало, либо люди настолько равнодушны: никто не поднимает головы, никто не обращает на тебя никакого внимания. Тебе горько смотреть на эти безразличные пустые лица, уткнувшиеся в смартфоны, на эти сигареты, выкуриваемые на бегу. Никто из них даже не подозревает о твоих страданиях. В отчаянии ты пытаешься сорваться с крюка. Пускай ты выпадешь в окно, прямо на асфальтовую мостовую – зато ты погибнешь на свободе. Но крюк держит тебя крепко.
Ближе к полудню ты понимаешь, что пытка только начинается. Солнечные лучи становятся палящими, и тебе никак не укрыться от них. Они ослепляют, обжигают, иссушают. Ты изнываешь от невыносимого зноя и жажды, чувствуя себя, словно вяленый окорок на крючке. Кажется, из твоего тела испаряется последняя капля влаги, оно становится одеревеневшим и неподатливым. Когда мучители снимают тебя с крюка с последними лучами солнца, ты будто бы превратилась в мумию, в кусок пергамента, в высохший прошлогодний листок.
Едва соображающую, тебя растягивают на каком-то столе для пыток. Снова появляется она. В ее руках блестит кусок раскаленного железа. С перекошенным от ненависти лицом она медленно приближается и плотно прижимает металл к измученному телу. Комнату наполняет твой беззвучный крик.
Она не убьет тебя. Такой милости ты не дождешься. Она не хочет убить тебя или покалечить. Все, что ей нужно – это сломить твою волю. Ты должна стать покорной, гладкой, послушной… идеальной. И когда ты сдашься, когда примешь ту форму, которой они от тебя ждут, они наконец оставят тебя в покое. Нет, не отпустят – запрут в темном чулане с другими такими же безымянными и бессловесными жертвами.
Иногда он будет приходить за одной из вас. Скоро тебя снова ждет яркий и короткий, насыщенный событиями день, быть может – два. Деловая встреча, торжественный прием, театр, вечеринка. Ты будешь в центре внимания, люди будут восторгаться твоей безукоризненной красотой, твоей чистотой и строгостью линий. Но никто из них так никогда и не узнает, какой страшной ценой достигается эта идеальность. Торжество – пытки – забвение. Цикл будет повторяться снова и снова до тех пор, пока твое тело не износится или ты, не выдержав этой муки, не треснешь по швам. Тогда тебя просто вынесут на помойку заменив новой, более молодой жертвой. Из этого чулана никому нет иного выхода.
***
Не надо осуждения. Думаете, мне нравится эта работа? Черта с два! Но ведь кто-то же должен ее делать. И кто, если не я?
Отрицание. Гнев. Торг. Депрессия. Принятие.
Утюг нагрелся. Пора покончить с этим. Засучив рукава, я беру его с подставки.
Как же я ненавижу гладить рубашки.
